Полгода вспять все мы оказались заперты в пространстве собственных квартир: эпидемия коронавируса диктовала новейшие условия жизни и работы. Но вот нежданность: режим самоизоляции оказался временем не только лишь странноватым и сложным, да и захватывающе увлекательным. В том числе поэтому, что раскрыл массу неизвестных до этого способностей узнавать новое в быстро расширяющейся культурной онлайн-вселенной.
Одним из самых ярчайших воспоминаний «карантинной весны» оказались виртуальные лекции и экскурсии Пушкинского музея: получить столько познавательной инфы, не выходя из дома, ранее не удавалось и за пару лет! Владимир Определенов, заместитель директора по цифровому развитию Муниципального музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, подчеркивает, что не утратить контакт со собственной аудиторией за время локдауна музею посодействовали смелые цифровые проекты, реализованные незадолго ранее.
Проект «Виртуальный Пушкинский» (реализуемый при поддержке Министерства культуры РФ) стартовал еще в 2016 году, но реальным технологическим прорывом стала виртуальная выставка «От Дюрера до Матисса», на которой представлены картинки из собрания музея. В совместном проекте с компанией Navigator4D был сотворен цифровой двойник выставки: хоть какой человек, скачав приложение на комп, попадает в виртуальное место музея и может ходить по залам, слушать аудиогида, разглядывать картинки, учить информацию о любом из их.
Выставка открылась в марте — в тот момент, когда в музее уже не могло быть гостей. Но при помощи цифрового двойника она вправду заработала, принимая признательных и заинтересованных, хотя и виртуальных зрителей.
Еще у Пушкинского есть Smart Museum 3D — суперсовременный инструмент 3D-проектирования музейных пространств. Музейщики, архитекторы, живописцы уже интенсивно экспериментируют с ним, создавая виртуальные экспозиции, а зрители в не далеком будущем сумеют «гулять» по выставкам в собственных телефонах и ноутбуках. В музее уповают привлечь к сотрудничеству школы и университеты, чтоб совместно с ними при помощи Smart Museum запускать новейшие проекты в цифровых местах Пушкинского, а позже, может быть, и в тех местах, которые партнеры изобретут сами.
Если виртуальные выставки наполнить высококачественным, различным, увлекательным содержанием, они будут весьма нужны, убежден Владимир Определенов. За крайние месяцы почти все — и молодежь сначала — привыкли принимать контент на компе не наименее глубоко, чем в действительности. А аудитория таковых культурных онлайн-событий возрастает в 10-ки раз.
Владимир тщательно поведал нам о том, чему Пушкинский музей научился в период самоизоляции, как создается и чему служит «цифровое музейное место» и для чего музею компьютерные игры и спецы в области Data Science.
Владимир Определенов — о для себя и собственном «пути в искусство»
«Окончил факультет радиотехники МЭИ, еще студентом пришел в компанию, которая занималась разработкой технологий высокоточной съемки произведений искусства. Начинал как программер баз данных изображений и дошел до уровня директора по развитию новейших направлений бизнеса, связанных с разработкой мультимедийных решений для сферы культуры. Одним из проектов стала подготовка мультимедийной выставки к столетию Пушкинского музея в 2012 году, опосля что директор музея Ира Александровна Антонова пригласила меня на должность заместителя директора по информационным технологиям. За эти годы ИТ-департамент вырос с 3-х человек до 4 отделов; у нас в активе масса увлекательных проектов.
Когда я сообразил, что желаю развиваться конкретно в музейной сфере, получил 2-ое образование — окончил магистратуру РГГУ по направлению «музеология и охрана памятников культурно-природного наследства». А сейчас и сам преподаю в Высшей школе экономики, заведую базисной кафедрой информационных технологий в сфере культуры Школы бизнес-информатики НИУ ВШЭ».
Музей на карантине — все в онлайн. А что позже?
— Во время локдауна музей мог быть только цифровым, остальных способностей для его работы не было. Какие из извлеченных за эти месяцы уроков будут полезны и далее?
С нами остается весь наработанный опыт общения с аудиторией в онлайне. Этот период стремительно и верно показал, кто из служащих музея увлекателен публике, а кто нет. Опосля классической экскурсии вы получите от силы один-два отзыва, а во время экскурсии виртуальной либо в процессе онлайн-лекции оборотная связь приходит мгновенно. Мы сейчас можем оценивать энтузиазм к лектору: его начали слушать, бросили на середине, а на вторую лекцию не пришли, либо, напротив, аудитория и количество просмотров повсевременно вырастают. Этот анализ поможет нам созодать цифровые продукты в дальнейшем. Но тенденция, к слову, явна: мощные мастера за этот период времени стали еще посильнее, еще востребованней. Те, кто был готов обучаться новенькому, приспособиться к новеньким способам общения со своими слушателями, делали это независимо от возраста.
Мы научились создавать высококачественный видеоконтент, почти все сотрудники музея не стали страшиться камеры, привыкли к Zoom. В итоге вышел большой цикл лекций: за три месяца карантина мы смогли собрать и обработать материалов больше, чем за прошлые 10 лет. И просмотров получили на пару порядков больше, чем в обыденное время.
При всем этом оказалось, что для онлайн-лекций нет необходимости в съемке с уровнем кинокачества, в сложном монтаже. Людям просто обязано быть комфортно — глядеть и задавать вопросцы. Для нас это тоже большенный урок: обнаружилось, что почти все вещи, которые, как нам ранее чудилось, нужно заказывать, мы способны создать сами и получить красивый отклик.
Но если нужен продукт «блокбастерного» уровня, к примеру реальный кинофильм со сценарием, режиссером, актерами и т. п. либо цифровой двойник выставки, то работать нужно лишь с специалистами.
За этот период времени мы сделали неописуемый рывок в сторону цифровой доступности музея. Не все могут приехать в Москву в музей, и не все в состоянии, проживая в Москве, добраться до музея. Мы не настолько не мало вещали на зарубежных языках, но все русское население планетки, которое интересуется культурой, получило доступ к коллекциям и скопленным познаниям Пушкинского. Мы ощущаем, что с нами совместно сейчас большой мир, и будем крепить эти связи.
— А малыши? Их аудитория прибавилась за этот период времени?
Давайте не будем себя накалывать: малыша приводят в музей предки. И если предки не подскажут, ему самому никогда не придет в голову зайти на веб-сайт Пушкинского музея. Нет детской аудитории, но есть домашняя.
Если же ребенок к нам пришел, ему обязано быть любопытно. И вот здесь мы сталкиваемся с суровым вызовом: в музейном цифровом пространстве фактически нет достойных игр, к которым привыкли современные малыши. Это океан способностей, который еще предстоит освоить. Проекты Smart Museum, Navigator4D дозволят создать 1-ые шаги. Нужно выходить в глобальное игровое место, сотрудничать с специалистами в данной сфере, чтоб на игровых платформах появлялись квесты, игровые задания от Пушкинского. У этого направления большой потенциал: компьютерные игры проявили самый большенный рост на цифровом рынке за крайнее время. Музей просто должен там быть — для расширения не только лишь детской, да и взрослой аудитории.
Источник: ГМИИ им. А.С. Пушкина
«Цифровой двойник» музея
— Поведайте о роли данных в ваших проектах. Есть ли данные, работа с которыми дает принципиальный и подходящий итог?
Про внедрение данных в маркетинге гласить не буду — читатели и так наверное слышали о том, как при помощи анализа соцсетей и сайтов завлекать гостей. Все это мы тоже делаем. Что до этого всего любопытно для музея как института памяти? Переход от линейных технологий оцифровки к цифровому двойнику — объекта, места, мероприятия, музея в целом. Цифровой двойник музея — это совокупа изображений высочайшего разрешения, видеозаписей, 3D-моделей, типологических черт, описаний музейных экспонатов и т. д. Такую теорию мы на данный момент прорабатываем с сотрудниками в музейном обществе в рамках Совета по цифровому развитию музеев ИКОМ.
Глобальный прорыв произойдет, когда мы научим системы искусственного ума атрибутировать и рассматривать произведения искусства. Но нейронные сети для этих целей пока весьма плохо обучены. Сейчас с помощью их можно более-менее распознавать лица, но они еще неспособны разбирать старенькые шрифты либо рукописный текст, читать иероглифы либо клинописные таблички. Иной пример — типологическое сопоставление предметов. Выполнив анализ цифровых двойников 2-ух наконечников стрел, схожих, но отысканных в различных местах, можно осознать, один это мастер делал либо нет. На данный момент годы тратятся на то, чтоб сравнить археологические находки из различных государств (которые ранее были единым историческим местом) — к примеру, данные итальянских, греческих, турецких, крымских музеев. Если б заместо этого ученые делали высококачественные цифровые образы, в пределе ведущие к цифровым двойникам, мы получили бы совсем новое научное познание за еще наиболее маленький срок.
Эрмитажные экспедиции, проведенные совместно с Институтом археологии РАН, успели снять Пальмиру до ее второго захвата террористами и взрыва. При помощи искусственного ума можно виртуально вернуть город на базе этих изображений. Либо возьмем, к примеру, археологический раскоп в Причерноморье. Если у нас есть в «цифре» типологические свойства предметов в подобных раскопах по всему Средиземноморью, то, объединив эти данные, мы сможем получить научную реконструкцию древнегреческого городища.
Пока мы в наилучшем случае создаем 3D-модели объектов и руками дополняем их наружными элементами. В дальнейшем у нас будет виртуальный ассистент, и мы попросим его, к примеру, сравнить типологию Афинского Акрополя с плодами съемки квадрокоптером нашего раскопа и всеми отысканными в нем и оцифрованными реликвиями. А позже добавим к этому геопространственную информацию и данные исторической геодезии для этого места. Это дозволит еще лучше узреть, как изменялось все вокруг за столетия, оценить данные остальных смежных специальностей. Подключив к их анализу искусственный ум, мы получим реальный прорыв в исторической науке.
Сейчас же мы формируем методологию цифрового двойника и, что самое основное, начинаем учить профессионалов в сфере культуры работать с «цифрой». Приведу иной пример. Огромной неувязкой для музейщиков является полнотекстовый поиск по старенькым рукописям. Допустим, мы оцифровали книжки и в их есть рукописные пометки ученых на различных языках — кое-где на французском, кое-где на латыни. Собрать из этого единый материал, чтоб исследователь из хоть какой страны мог с ним работать, пока не выходит. Для этого нужен колоссальный труд почти всех хранителей, библиотекарей, архивистов, которые соображали бы механизмы работы «числа»: как эти данные и в котором качестве нужно приготовить, чтоб они стали машиночитаемы. Главный вызов для нас — такое образование коллег.
Мы еще в самом начале пути.
— Нужно будет учить цифровым способностям историков, архивистов, искусствоведов. Но пригодятся и кадры в сфере data science?
Да, и уже на данный момент можно созодать совместные проекты с ребятами — исследователями данных. Было бы здорово, если б они произнесли нам: «друзья, вы плохо оцифровали клинописные таблички, так машинка их не усвоит, нужно создать по-другому» либо «чтоб прочесть все иероглифы и образы на этом саркофаге, его необходимо оцифровать с определенным качеством и уровнем детализации» и т. д.
Но для этого необходимы спецы в сфере Data Science, которые разбираются в нашей предметной области, но еще — научные сотрудники классической школы, открытые новенькому. Пока очевидный недочет и тех и остальных. Мы с моими студентами делаем лишь 1-ые шаги в этом направлении. Надеюсь, таковая коллаборация сложится в недалеком будущем и в конце концов покажутся условия для реального прорывного проекта.
Вообщем, и технологии для таковых исследовательских работ только что созрели, пару годов назад о этом недозволено было даже помыслить. А на данный момент технологически мы к этому практически готовы. Хотя доступных решений для массовой 3D-оцифровки пока тоже недостает.
— Цифровой двойник музея обещает научные прорывы. А что он даст гостю?
Проекты Smart Museum и Navigator4D — вот примеры полезности от цифрового двойника для гостя. Вы виртуально попадаете в место музея и сможете созодать там фактически все то же, что в музее настоящем. Добавьте к этому шлем виртуальной действительности — и способности стают фактически бескрайними. Находясь в хоть какой точке мира, вы можете ходить по Пушкинскому, Эрмитажу либо Лувру, разглядывать и учить экспонаты. И дело не ограничивается музеями. Представьте для себя, что при помощи всеполноценных виртуальных реконструкций вы можете оказаться в Старом Египте, Помпеях, городках Старой Греции либо поглядеть на сокрытый в тропических зарослях Камбоджи старый город Ангкор-Ват в его расцвете.
Современная визуализация открывает совсем неописуемые способности для популяризации искусства и исторической науки — до этого всего посреди юных людей и, естественно, для образовательных проектов.
Источник: ГМИИ им. А.С. Пушкина
Куда ведет цифровое развитие
— Ваша должность — заместитель директора по цифровому развитию. Видимо, создание цифрового двойника музея — ваша многообещающая цель. А какие задачки решаются прямо на данный момент?
Есть несколько принципиальных направлений. Во-1-х, развитие нашей базисной ИТ-инфраструктуры (оборудование, локальная сеть и наружные каналы связи, системное ПО, архитектура наших информационных систем).
2-ое направление — внутреннее цифровое место музея. Это системы, созданные для хранения инфы о музейных экспонатах (с грифом «вечно»); системы для учета и исследования коллекций; электрическая библиотека с системой полнотекстового поиска; системы хранения цифровых активов (медиафайлов, произведений кино- и медиаискусства). Важная задачка для нас — интеграция этих систем меж собой таковым образом, чтоб в «цифру» перебежали все музейные места и мероприятия.
К внутреннему информационному месту музея относятся и наиболее житейские системы для реализации билетов и работы с посетителями.
Но есть и общественное цифровое место музея — это наши веб-сайты, присутствие музея в соц сетях, информация на сервисах типа «Yandex.Карт» и карт Гугл, работа с открытыми данными, обмен с источниками наружных данных. Принципиальная часть общественного цифрового места — это открытость данных самого музея. Чтоб какой-либо нужный сервис для гостей при помощи «Yandex.Алисы» либо чат-бота мог обратиться к нашему веб-сайту и получить всю подходящую информацию.
Большенный блок работы — фактически оцифровка предметов музейных коллекций и методик работы с ними. Нечего будет демонстрировать в цифровом пространстве, если у нас не будет цифровых объектов и документации по ним.
И нереально все это созодать, если не работать над увеличением цифровой грамотности служащих и гостей.
— Цифровой грамотностью гостей вы тоже занимаетесь?
Естественно. Мы должны просвещать аудиторию, говорить о наших цифровых сервисах — о бесплатных аудиогидах на веб-сайте, о том, что билеты в музей весьма комфортно брать онлайн, о виртуальных экскурсиях и приложениях дополненной действительности, при помощи которых можно выяснить много увлекательного о музейном экспонате, который вы на данный момент рассматриваете.
Но более принципиальна работа с теми, для кого просто придти в музей быть может небольшим подвигом. Мы обучаем кураторов, которые занимаются с людьми с ограниченными способностями, рассказываем, как применять все обилие наших цифровых сервисов, для того чтоб зание искусства для их подопечных сделалось легкодоступным и интересным, по-настоящему обогащало их жизнь.
— И все-же, где находить ресурсы, чтоб цифровой двойник музея стал реальностью?
Единственный путь — воплотить такие проекты на стыке «музей, институт, бизнес». В Рф эта экосистема еще не сложилась. У нас достаточно много соц НКО, много технологических стартапов. Но стартапов, которые делают разработки на стыке с научными социокультурными исследовательскими работами и исследовательскими работами в области цифровых данных, фактически нет. И фондов, которые поддерживали бы такие проекты, тоже не много. Задачка всего музейного общества — мыслить о этом, давать идеи. Тогда и найдутся инвесторы, которые усвоют значение таковых проектов для общества, и покажутся юные деятельные создатели, которые возьмутся за их реализацию.
Источник: